Гранатовое зернышко  - Мария Акулова

За большим овальным столом было достаточно просторно – семье Бабаевых было куда расти.

Во главе сел Сабир, мама – Сара – напротив, ближе к выходу в кухню, чтоб если вдруг что – сбегать за недостающим на столе.

Мир с Лалой с одной стороны, Наира – с другой. Рядом с ней было место еще для одного постоянного члена их вечерних посиделок – Кярима – мужа, но его сегодня не было.

– Бисмиллах7, – считается, что без такого благословения, в пище достатка нет, поэтому Сабир никогда об этом не забывал.

– Давайте, дети, налетайте… – мама же благословила по своему – по-генеральски, и ослушаться никто не посмел. Налетели так, будто неделю голодали.

Стол ломился: плов с мясом и курагой, долма, густая довга8 в пиалах, кутабы9 – с зеленью и сыром, с мясом, присыпанные барбарисом, мясо в гранатовом соке, свой хлеб, тепличные огурцы с помидорами, острые маринованные баклажаны, которые есть могут только настоящие мужчины – то есть Сабир и Лала. У остальных желудок этой вкуснятины не выдерживает – начинает бунтовать. Отдельная тарелка со всевозможной зеленью – без этого вообще никуда.

Ели они долго, вдумчиво, разбавляя трапезу беседами.

О планах Наирки с Кяримом на послеродовое время, о планах Лалы на лето – бабушки зовут в гости, в Баку, а подружки тянут в тур по Европам. И зная Лалу, все члены семьи прекрасно понимают, что куда бы их беда ни поехала, везде сумеет устроить переполох. А бабушки уже старенькие… Хотя Европа ведь тоже немолода… И неизвестно, кого жальче.

О Мире. О его работе…

– Напомни, сын, что ты сейчас…?

– Семью позорит, пап, что ж еще?

– Вот поросенок! – Сара погрозила Лале пальцем, а Мир только хмыкнул… и своровал с тарелки сестрицы последний помидорчик, за что получил пинок под столом и тяжкий вздох.

– Работаю в Баттерфляе. Имагин очень просил. Ему не до того сейчас – жена рожает скоро, он реабилитацию проходит после аварии, а прошлый управляющий воспользовался ситуацией – своровал то, что в наличке хранилось и не учитывалось, свинтил. Надо было быстро проблему решать, вот мы и пытаемся…

– Давно уже пытаетесь, да?

Отец к занятию сына относился спокойно – будучи человеком умным и образованным, а еще наблюдательным, уверенным в себе, опытным, умел различать вопросы управления и ту содомию, которая подчас творилась в заведениях, подобных этому.

Вот Лалу в Бабочку никто сроду бы не пустил, Наира и не рвалась особо никогда, а Миру уже и запрещать что-то давно поздно, да и сомневаться в себе он отцу повода не давал.

– Место как проклятое, честно, – откинувшись на стуле, Мир чувствовал себя спокойно и расслабленно. Так бывает только в кругу семьи и избранных друзей. Еще, говорят, так бывает со своей женщиной. Но он еще такой не встречал. – Вечно какие-то проблемы.

– Так может… перепрофилировать?

– Где там… Имагину принципиально спасти Баттерфляй как Баттерфляй, да и есть там одна… – Мир хмыкнул.

– Кто?! – Лала тут же ожила. Хотя все, прошедшее после нападения Мира на ее тарелку, время сидела с таким лицом, будто хоронила украденный помидор.

– Заноза, – Мир глянул на сестру. – Как ты, но лет на десять старше… И злее… И языкастей…

– Познакомишь? – младшая Бабаева же не на шутку заинтересовалась.

– Эй, тпру, Лала-ханым, – тут уж вмешалась мама. – Еще чего мне не хватало.

– А что? – в глазах Лалы зажегся мятежный огонек. А если честно – пламенище.

– Ничего, милая. Но она не захочет, подозреваю, – потушить который взялся Мир. – Очень агрессивная дамочка, да и отношения у нас не настолько хороши, чтоб с сестрами знакомить. Так что прости, но нет…

– Ну так наладь отношения, Дамирчик.

– Ишь ты, – Мир неожиданно щелкнул сестру по носу, увернуться та не успела, хоть и пыталась. – Без тебя разберемся…

А потом вновь откинулся на стуле, слушая, как сидящие переводят тему на что-то другое, и особого участия от него больше не требуется. Можно чуть-чуть отвлечься, подумать…

Слова Лалы задели. Это получилось как-то неожиданно. Наладить… Если б все было так просто. Если бы в них с Аминой, в обоих, не просыпалась нездоровая кровожадность и скандальность, стоило оказаться в одном помещении. Если б она его так не раздражала, а он ее.

Но теперь хотя бы шанс есть. Маленький, если честно, но шанс. Полсотни тысяч в гривнах жалко. Они есть, но вот так вытащить из-за пазухи и на ровном месте отдать Амине – это слишком. Так что тактика у дамы удачная. Дамир не брался предсказывать на сколько, но это должно помочь.

Сегодня, если честно, это пари уже сработало несколько раз на руку их миру.

Сидя в своем кабинете, работая работу, Мир несколько раз ловил себя на том, что вместо того, чтоб сосредоточиться на чтении, постукивает ногой в такт с играющей внизу – в зале – мелодией. Это бабочки репетировали свое дурацкое шоу, от которого он так настойчиво отмахивался.

Каждый раз, отвлекаясь на эту музыку, Мир порывался встать, сходить вниз, устроить Амине взбучку и заставить поубавить звука, но вспоминал о пари и усмирял свой пыл. Проиграть в первый же день – это уж совсем по-мальчишески. И если изначально это раздражало, у Дамира складывалось впечатление, что его поймали в силки, что пари выгодно только для нее, а его ограничивает, то со временем понял, что опять просто ищет повод, чтобы злиться на главную бабочку. Понял… и перестал. Как-то успокоился, сосредоточился, отработал то, что собирался и с чувством исполненного долга отправился к родителям. К тому времени бабочки уже разлетелись, в клубе было непривычно тихо и пусто.

– Мирка!!! – Бабаев-младший так углубился в собственные мысли, что совсем перестал следить за разговором. Опомнился, когда Лала начала трясти его за плечо.

– А?

– Я спрашиваю, сынок, помнишь о свадьбе Абаевых в субботу? – все сидевшие за столом устремили взгляды на него.

Отец – спокойный, ждущий ответа. Мама – с искоркой любопытства. Наира – с откровенной жалостью, а Лала – с мстительной радостью. Все понимали, что вопрос-то с подвохом.

Для азербайджанцев – свадьбы – это особое торжество. Длятся они не один день, к ним тщательно готовятся и делают пышными, красивыми, большими. Потому что для родителей свадьба своего ребенка – это предмет гордости. Праздник для Наиры закатили на триста гостей, с такими изысками, что Мир за голову хватался, узнавая все новые и новые подробности, но вразумить мам-организаторов не мог. Поэтому смотрел на Наиру тогда так же жалостливо, как теперь она на него.